Дискутанты это: дискутант — это… Что такое дискутант?

Сегодня в отечественном политическом дискурсе активно обсуждаются «возможности», «прорыв», «социальные лифты», «национальные проекты». Они отражают не просто запрос на развитие, на лучшее будущее, но и социальную активность личностей и групп, реальные процессы, движение и перегруппировку социальных сил.

Одновременно в широких слоях общества, особенно нестоличных, ширятся настроения пессимизма, раздражения, депривации. Все чаще говорится о застое, стагнации, отсутствии перспектив для развития в нашей стране.

Это противоречие становится все более разительным, и пути его разрешения нуждаются в совместном обсуждении политиков, управленцев, бизнесменов и исследователей. Повестка дня нашей дискуссии:

• Если Россия — страна возможностей, то в чем конкретно состоят эти возможности для молодежи, активных слоев, и как их реализовать?
• Почему для одних социальных групп и сред Россия является территорией возможностей, а для других — замкнутым кругом невозможностей? Почему одних социальный лифт везет на верхние этажи, а для других работают только нижние кнопки?
• Действующие социальные лифты развивают и усиливают наше общество или закрепляют неэффективные практики, помогают только сильным и еще больше осложняют жизнь слабым?
• Как работают инструменты обратной связи между властью и обществом? Какую роль здесь может сыграть социальная наука?

• первый заместитель руководителя Администрации Президента РФ Сергей Кириенко,
• ректор Финансового университета при Правительстве РФ Михаил Эскиндаров.

• секретарь Общественной палаты РФ Валерий Фадеев,
• генеральный директор АНО «Россия — страна возможностей» Алексей Комиссаров,
• председатель Совета Ассоциации волонтерских центов Артем Метелев,
• губернатор Рязанской области Николай Любимов,
• губернатор Ивановской области Станислав Воскресенский,
• генеральный директор биотехнологической компании BIOCAD Дмитрий Морозов,
• руководитель Центра исследований экономики культуры и городского развития экономического факультета МГУ Сергей Капков,
• президент ФОМ Александр Ослон,
• руководитель Группы ЦИРКОН Игорь Задорин,
• генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров,

• генеральный директор ГФК Русь Александр Демидов
• советник руководителя ФАДН России Сергей Хайкин

Вадим Ковалев (Ассоциация менеджеров России)

Студенты кафедры медиакоммуникационных технологий СПбГИКиТ стали победителями конкурса студенческих команд – участниц Дискуссионного клуба молодых исследователей СПбГУ

16 декабря 2020 года состоялось онлайн-заседание Дискуссионного клуба студентов и магистрантов СПбГУ, организованное кафедрой теории журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ. Тема дискуссии – «Исследовательская журналистика: мастерство анализа социально-политической проблематики». 

Спикеры, из числа студентов СПбГУ, представляли свои исследования по актуальным проблемам действительности на суд жюри и команд-дискутантов. Жюри было представлено профессорско-преподавательским составом кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ, Высшей школы печати и медиатехнологий СПбГУПТиД, а также сотрудниками «Интерфакс Северо-Запад». Члены жюри оценивали не только выступления спикеров и их социологические этюды, но и активность дискутантов. В качестве дискутантов выступали команды студентов направления «Журналистика» факультета журналистики МГУ, команда студентов направления «Журналистика» НГУ физической культуры, спорта и здоровья им. П. Ф. Лесгафта и две команды от нашего вуза: студенты направлений «Реклама и связи с общественностью» и «Журналистика» (консультант – доцент кафедры медиакоммуникационных технологий И. А. Байкова).

Дискутанты оценивали мастерство журналистского анализа представленной в этюдах социально-политической проблематики. А оценивать было что! Разнообразие тем исследований поражает: это и «Робингудская» проблема России (социальное неравенство в России)», и «Суицидальное поведение в студенческой среде», «Развитие малого и среднего бизнеса в период пандемии», «Собаки и собачники», и, конечно, «Проблемы дистанционного образования в вузах и отношение студентов к обучению онлайн», а ещё «Велосипедная инфраструктура Санкт-Петербурга» и «Петербургские мосты».

Команды задавали вопросы спикерам, участвовали в дискуссии, аргументировано высказывали своё отношение к представленным исследованиям, демонстрируя свои заинтересованность, точку зрения и опыт.
За гражданскую активность отмечены студенты направления «Журналистика» Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения.

За высокий исследовательский и интерес отмечена команда направления «Реклама и связи с общественностью» Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения.
Все ребята получили именные сертификаты участников, а команды – дипломы победителей.

Кафедра медиакоммуникационных технологий

Расследование одной дискуссии | Лятучы ўніверсітэт

Виолетта Ермакова

Недавно восемь интеллектуалов были приглашены на публичную дискуссию обсудить один вопрос. И вот они пришли, сели в ряд и… стали по очереди отвечать на другой вопрос.

На первый взгляд, история странная. На второй – обыкновенная. Каждый завсегдатай публичных мероприятий знает: дискуссии делают с организаторами что хотят. Могут вовсе не случиться. Растяжки с логотипами стоят, приветственное слово сказано, участники высказались, а дискуссии – нет. И жаловаться некому. Могут случиться, но после, когда кофе выпит и все, отчаявшись добиться толку, потянулись на перекур. Могут играть в прятки, то появляясь, то исчезая, заставляя дискутантов оглядываться в недоумении: а точно ли было противоречие? Могут закончиться посреди мероприятия. И модератор пляшет шаманом всё оставшееся время, пытаясь воскресить преждевременно ушедшую мысль. Иногда получается. На таком фоне восемь умных людей, словно заколдованные говорить не о том, выглядят не слишком впечатляюще.

Но давайте оставим в стороне псевдообъяснение «публичные дискуссии – вещь загадочная» и попробуем разобраться, что же произошло. Ещё раз сюжет: дискуссия «Адвечным шляхам» у стогадовай перспектыве» собрала восемь интеллектуалов. Им предложили обсудить проблему контекста, а именно: что необходимо, чтобы идея была услышана и подхвачена современниками? Они начали поочередно отвечать на другой вопрос, а именно: в чём идея текста Абдираловича? Нас при этом занимает третий вопрос: почему обсуждение сменило тему? Чтобы это выяснить, разберём дискуссию, как сломанные часы, на составные части, самые простые: (1) организаторы, (2) слушатели, (3) дискутанты, (4) дискуссионный вопрос – и проверим каждую, не она ли стала причиной сбоя.

(1) Организаторы – важнейший элемент в создании жизнеспособной дискуссии. Если позвать людей, которые не слишком любят друг друга, вместо содержательного разбора темы аудитория увидит выяснение отношений. Если недооценить важность модерации, коммуникативные вандалы из зала собьют обсуждение. А поставить слишком общий вопрос – значит не дать дискуссии даже шанса развернуться. То есть от организаторов зависит связь между всеми простейшими элементами публичной дискуссии, которые мы выделили. И ответить на вопрос, насколько организаторы хорошо сработали, можно только в самом конце. Не трогая другие элементы, можно говорить только об опыте организаторов. «Адвечным шляхам» у стогадовай перспектыве» устраивал Летучий университет. На набор опыта и извлечение уроков у них было несколько лет: около 20 публичных дискуссий прошли на их площадках с 2012 года. Но это не спасло от того, что заявленная тема дискуссии и та, которая действительно обсуждалась, на этот раз не совпали.

(2) В хорошей дискуссии от слушателей не зависит ничего. Они могут разрушить коммуникацию, если у любителей длинных вопросов и реплик вовремя не отнять микрофон. Они могут всё спасти, вбросить яркую идею и вдохнув жизнь в угасающее обсуждение. Но оба варианта – примеры неудачных сценариев. Нашу дискуссию по этому параметру можно считать удачной: слушатели не влияли на её ход, так как собралась исключительно корректная университетская публика. А значит, не в ней стоит искать причину сбоя.

(3) После организаторов важнейший элемент – дискутанты. Признанной добродетелью для них считается глубокое знание темы. Но есть ещё один фактор, влияющий на успех мероприятия. Хорошие дискутанты – люди, тренированные в деле коллективной интеллектуальной импровизации. Это напоминает работу оркестра: самым талантливым музыкантам нужно время, чтобы «сыграться». «Адвечным шляхам» у стогадовай перспектыве» собрала «хорошо сыгранный оркестр»: Павел Барковский, Игорь Бобков, Ирина Дубенецкая, Валентин Акудович, Михаил Боярин, Сергей Дубовец, Владимир Мацкевич, Татьяна Щитцова. Всё это люди, которых привычно видеть на публичных мероприятиях Летучего университета. О погружении в тему организаторы тоже позаботились: всю зиму участники ездили по городам Беларуси с лекциями об эссе Абдираловича. Дискуссия должна была завершить этот цикл лекций, однако после появления идеи издать сборник статей на ту же тему, мероприятие можно считать промежуточным звеном.

На зимних выездных лекциях дискутанты предлагали своё прочтение «Адвечным шляхам». То же самое, вопреки поставленной задаче, они продолжили делать и на «дискуссии». Одна за другой перед аудиторией разворачивались интерпретации, каждая в своей оптике, с собственной системой акцентов. При наложении на один и тот же объект несогласованных оптик контуры объекта естественным образом размываются. Так случилось и на этот раз: довольно скоро эссе Абдираловича стало приобретать вид пятна Роршаха, в котором каждый видит своё. Слушатели узнали, почему Абдиралович – первый в мире постмодернист и персоналист, который ухитрился поставить вопросы перед современной политической философией и писать о Беларуси, не заметив Беларуси. Со всеми этими прочтениями можно познакомиться подробнее на youtube-канале Летучего университета. У нас же в руках оказывается первая версия о причинах сбоя: дискуссия не состоялась, потому что участники «по инерции» продолжили читать свои лекции вместо коллективного обсуждения. Но её приходится сразу отвергнуть: все участники обсуждения слишком опытны, чтобы столь дружно совершить подобный промах. Кроме того, с лекциями ездили не все спикеры.

Первым выступающим был Владимир Мацкевич, именно он задал формат «медитации на текст», но именно он с лекциями зимой не ездил. Это даёт повод выдвинуть ещё одну версию, на этот раз возложив персональную вину за сбой в дискуссии на главного методолога страны. Мацкевич – отец-основатель Летучего университета и ожидаемо, что на площадке Летучего университета заданный им формат выступления будет иметь особый вес, а значит, поведение остальных участников можно объяснить коммуникативной подстройкой. Но и эта версия не выдерживает критики: и сам Мацкевич, и другие участники постоянно пытались перейти к объявленной теме и обсуждать вопрос о контексте. На короткие периоды времени это даже удавалось, но тут же дискуссию вновь уносило от темы невидимым течением. Возможно, причину сбоя удастся найти в самом вопросе.

(4) Про постановку вопроса на дискуссию известно, пожалуй, только то, что он не должен быть ни слишком широким, ни слишком узким. Выбор золотой середины сегодня является искусством и делается исключительно интуитивно. Впрочем, при наличии большого опыта, делается чаще верно. Поскольку рациональных критериев выбора правильного вопроса нет, приходится довериться опыту и интуиции тех, кто остановился на следующем: Каков контекст написания эссе «Адвечным шляхам»? Могло ли оно в тех условиях быть услышанным, понятым и подхваченным другими? Какая «инфраструктура» нужна для распространения таких идей? И есть ли она у нас сейчас для сегодняшних абдираловичей?

Именно от этого вопроса дискутанты постоянно уходили к вопросу о том, как нам понимать классический текст. И если слушатели были вне игры, спикеры не виноваты, то в качестве зацепки остаётся только факт: вопрос о контексте сменился вопросом о содержании помещенного в контекст сообщения.

Однако в такой формулировке – на сопоставлении планировавшегося и реально обсуждавшегося вопросов – у нас появляется ещё одна версия объяснения сбоя в дискуссии. Сообщение интерпретируется исходя из контекста, но верно и обратное: то, какой слой бесконечно богатого аспектами контекста мы выберем, зависит от избранной оптики. Говоря проще: контекст политического манифеста – политическая ситуация, контекст философского эссе – интеллектуальная мысль эпохи, а художественного произведения – конкурирующие течения и школы. Участникам дискуссии предложили обсуждать контекст, но они не могли выполнить такую задачу, поскольку оптика у каждого была своя, интерпретации текста не совпадали и, соответственно, контекст они тоже видели по-разному. У них была единая формулировка темы дискуссии, но не было единой темы дискуссии по факту. Для того чтобы она появилась, им нужно было согласовать оптики, способы видения текста и самый логичный способ продвинуться на этом пути – предъявить свои интерпретации. Именно это они и делали. Обсуждение двигалось в сторону поставленной цели, но миновать логически необходимые этапы не могло.

После того как восемь прочтений было предъявлено, первые признаки дискуссии, спора, противостояния стали проявляться. Центральным был вопрос о том, как следует  обращаться с наследием Абдираловича: восхищаться как шедевром в музее («Это бриллиант!»- вздыхал Валентин Акудович) или принимать текст как руководство к действию («Восхищение – это неглубоко, нужно применять!» – настаивал Михаил Боярин). Тем самым столкнулись даже не конкретные прочтения классического эссе, а парадигмы его возможных прочтений. К классике можно относиться различными способами. (1) Как к музейному шедевру, источнику вдохновения, с которым не спорят, который не пытаются превзойти. (2) Как к источнику ответов. Доказанная теорема, найденное решение становятся тем, на что можно опираться, идя дальше. (3) Как к источнику вопросов. Из вопроса Гоббса о том, как же вышло, что люди не убивают друг друга, родились современные политология и социология, и социологи и политологи – это те, кто продолжает отвечать на этот вопрос. Существуют и иные парадигмы, например, воспринимать классику как постановку задач, которые нам предстоит исполнить.

Обсуждение могло бы двигаться дальше, через согласование парадигм и конкретных прочтений к обсуждению контекста. Но на весь путь не хватило времени: мероприятие закончилось, когда дискуссия, по сути, еще даже не началась. Теперь только задуманный сборник статей может быть шансом на её продолжение.

Подводя итог: неожиданную смену темы в этой дискуссии, похоже, можно объяснить, не прибегая к схемам теории коммуникации (отправитель передает сообщение получателю посредством кода…) и, соответственно, не возлагая ответственность на участников дискуссии и тем более аудиторию, а возможно, даже на организаторов. Порой может быть продуктивно рассматривать дискуссию как место разворачивания мысли и полагать, что ход мероприятия подчиняется именно законам разворачивания мысли. Это позволяет объяснить некоторые странности в публичных дискуссиях, такие как рассмотренная здесь смена темы. И возможно, такое понимание приблизит день, когда публичные дискуссии перестанут делить со своими организаторами что угодно. 

Введение | Debater (ENTP) Личность

Кто такой спорщик (ENTP)?

Дебатор (ENTP) — человек с экстравертными, интуитивными, мыслящими и поисковыми качествами. Они склонны быть смелыми и креативными, разбирая и перестраивая идеи с большой умственной ловкостью. Они энергично преследуют свои цели, несмотря на любое сопротивление, с которым они могут столкнуться.

Никто не любит процесс умственного спарринга больше, чем тип личности Дебатер, поскольку он дает им возможность без особых усилий проявить смекалку, обширную базу накопленных знаний и способность соединять разрозненные идеи, чтобы доказать свою точку зрения. Спорщики — крайние защитники дьявола, преуспевающие в процессе измельчения аргументов и убеждений и позволяя ленточкам плыть по ветру на всеобщее обозрение. Однако они не всегда делают это, потому что пытаются достичь более глубокой цели или стратегической цели.Иногда это просто весело.

Странное сопоставление возникает с дебатерами, поскольку они бескомпромиссно честны, но будут неустанно спорить о том, во что они на самом деле не верят, вставая на место другого, чтобы отстаивать истину с другой точки зрения.

Игра в роли адвоката дьявола помогает людям с типом личности спорщика не только лучше понимать рассуждения других, но и лучше понимать противоположные идеи, поскольку спорщики — это те, кто спорят с ними.

Эту тактику не следует путать с той разновидностью взаимопонимания, которую ищут личности дипломатов — спорщики, как и все типы аналитиков, находятся в постоянном поиске знаний, и какой лучший способ получить их, чем атаковать и защищать идею от со всех сторон, со всех сторон?

Здесь нет правил — мы пытаемся чего-то добиться!

Следуйте по пути небезопасного, независимого мыслителя. Подвергните свои идеи опасности споров. Высказывайте свое мнение и не бойтесь ярлыка «тряпка», а не клейма соответствия. А по вопросам, которые кажутся вам важными, вставайте и пусть вас рассчитывают любой ценой.

Томас Дж. Уотсон

Получая определенное удовольствие от того, чтобы быть аутсайдером, участники дебатов получают удовольствие от умственных упражнений, которые заключаются в том, чтобы подвергнуть сомнению преобладающий образ мышления, что делает их незаменимыми при переработке существующих систем или встряхивании вещей и подталкивании их в новых умных направлениях.Однако они будут несчастны, управляя повседневной механикой фактического выполнения своих предложений. Лица, ведущие дебаты, любят проводить мозговые штурмы и мыслить масштабно, но любой ценой они избегают попадания в ловушку, выполняющую «черную работу». Спорщики составляют всего около трех процентов населения, что совершенно правильно, поскольку это позволяет им создавать оригинальные идеи, а затем отступать, чтобы позволить более многочисленным и требовательным людям заниматься логистикой реализации и поддержки.

Способность спорщиков к дискуссии может быть неприятной — хотя ее часто ценят, когда это необходимо, она может мучительно упасть, когда они наступают другим на пятки, например, открыто расспрашивают своего босса на собрании или разбирают все, что их значимое другое. говорит.Это еще больше осложняется непреклонной честностью спорщиков, поскольку этот тип не жалует слов и мало заботится о том, чтобы его сочли чувствительным или сострадательным. Типы-единомышленники достаточно хорошо ладят с людьми с типом личности дебатера, но более чувствительные типы и общество в целом часто не склонны к конфликтам, предпочитая чувства, комфорт и даже невинную ложь неприятным истинам и жесткой рациональности.

Это расстраивает спорщиков, и они обнаруживают, что их сварливое веселье сжигает множество мостов, часто непреднамеренно, когда они пробиваются через чужие пороги, когда их убеждения подвергаются сомнению, а их чувства отбрасываются.Обращаясь с другими так, как с ними обращаются, спорщики не терпят, когда их балуют, и не любят, когда люди бродят вокруг да около, особенно когда просят об одолжении. Личности спорщиков пользуются уважением за их видение, уверенность, знания и острое чувство юмора, но часто изо всех сил пытаются использовать эти качества в качестве основы для более глубокой дружбы и романтических отношений.

Возможность упущена, потому что это похоже на тяжелую работу

У спорщиков есть более долгий путь, чем у большинства, в использовании своих природных способностей — их интеллектуальная независимость и видение свободной формы чрезвычайно ценны, когда они руководят или, по крайней мере, слышат кого-то, кто это делает, но для того, чтобы достичь этого, может потребоваться уровень продолжения, с которым борются дебатеры.

После того, как они заняли такую ​​позицию, участники дебатов должны помнить, что для реализации их идей они всегда будут зависеть от других, собирающих части — если они потратили больше времени на «выигрыш» аргументов, чем на достижение консенсуса. , многие участники дебатов обнаружат, что у них просто нет поддержки, необходимой для достижения успеха. Играя в адвоката дьявола так хорошо, что люди с этим типом личности могут обнаружить, что самая сложная и полезная интеллектуальная задача — это понять более сентиментальную точку зрения и спорить о соображениях и компромиссах наряду с логикой и прогрессом.

01

карьерных путей | Debater (ENTP) Личность

В мире карьеры участники дебатов имеют преимущество в том, что они естественным образом вовлечены и заинтересованы в продуктивности и полезности. Но вместо того, чтобы быть ориентированной на людей и помогать, которые люди типа Дипломат приносят на стол, личности Дебатера сосредоточены на разработке решений интересных и разнообразных технических и интеллектуальных проблем.Участники дебатов — разносторонний тип личности, и хотя им может потребоваться время, чтобы достичь точки, в которой они смогут полностью использовать свои навыки и качества, они, вероятно, обнаружат, что эти качества хорошо отражаются практически в любой карьере, которая вызывает столько раздражения. их интерес.

Если есть что-то, что любят дебатеры, так это тренировка их умственных мускулов, и любая среда, которая позволяет им разрабатывать новые подходы, новые идеи и новые проекты, которая позволяет им раздвигать пределы своего творчества, сильно выиграет от того, что вносят дебатеры на стол. .

Не всякая карьера позволяет такой уровень необузданных умственных способностей, но есть такие, которые не требуют ничего, кроме: предпринимательства, инженерии, даже актерского мастерства и фотографии. Пока участники дебатов честны с самими собой в отношении своих сильных и слабых сторон, они могут преуспеть практически в любой карьере, требующей нового мышления.

Ценность идеи заключается в ее использовании

Вся эта интеллектуальная сила может пугать, но, в отличие от своих кузенов-интровертов (I), люди с типом личности Дебатер имеют дополнительное преимущество в том, что они превосходные коммуникаторы в письменной речи, но особенно при личной беседе. Хотя им не нравятся ограничения, связанные с управлением другими (и тем, что ими управляют), эта социальная адаптивность позволяет дебатерам быть прирожденными лидерами, показывая путь вперед и вдохновляя других здравой логикой и интеллектуальным мастерством. В то время как другие могут возражать против этих планов из-за эмоциональных соображений или общего сопротивления изменениям, дебатеры не придают значения вещам, эти конкурирующие комментарии обычно переигрываются ловкими аргументами личностей дебатеров и тонко меняющимися целями.

Лучшие карьеры вознаграждают интеллектуальную компетентность и любопытство, позволяя дебатерам продуктивно использовать их нескончаемый поток идей, предоставляя определенную степень спонтанности в том, как они занимаются своими интеллектуальными занятиями.Люди с типом личности дебатера очень высоко ценят знания, рациональное мышление и проницательность, и из них получаются блестящие юристы, психологи, системные аналитики и ученые. Для участников дебатов даже возможно преуспеть в качестве торговых представителей, поскольку они рационализируют решения о покупке, которые в противном случае могут показаться дискреционными — до тех пор, пока их менеджеры знают, что дать им пространство, необходимое для творчества.

Занятость не всегда означает настоящую работу

На самом деле все сводится к чувству личной свободы, чтобы участники дебатов знали, что им позволено полностью посвятить себя пониманию и решению интересующих их проблем, не увязая в социальной политике и не пытаясь понять, что заставляет других люди «тикают».Рутина, структура и формальные правила — все это кажется для участников дебатов ненужными препятствиями, и они могут обнаружить, что их лучшая карьера все же позволяет им заниматься своими интеллектуальными занятиями на своих собственных условиях в качестве внештатных консультантов или инженеров-программистов.

Ключ к дебатерам — это проявить терпение, чтобы достичь должности, которая позволяет эти свободы, находиться в среде достаточно долго, чтобы не только их коллеги, но и их менеджеры, а со временем и их подчиненные осознали, что это такое. они приносят к столу.Участники дебатов обладают исключительными качествами — наибольшую трудность представляет количественная оценка их достижений и навыков. Но как только они ступят на порог, как только они доберутся до более высокого уровня в иерархии, нет предела.

06

Заключение | Debater (ENTP) Личность

Обладая мощным интеллектом и ярким воображением, дебатеры могут преодолевать препятствия, которые большинству кажутся непреодолимыми.В то же время их многочисленные причуды, такие как зачастую безудержный рационализм, приводят ко многим недоразумениям. На этом эти недоразумения заканчиваются. То, что вы прочитали до сих пор, является просто введением — у нас есть гораздо больше, чтобы рассказать вам о типе личности дебатера.

В какой-то момент при чтении результатов вы, вероятно, достигли переломного момента. Вы перешли от скептицизма к торговой марке Debater к «ага …» к «подожди, что?» Вам может быть даже немного неудобно, потому что вы действительно не привыкли к тому, что вас понимают даже самые близкие люди.

Скорее всего, вы приняли это как часть себя и, возможно, даже стали этим гордиться. Но принятие этой разобщенности не является требованием для Debaters. Это неправильно используемый защитный механизм, ведущий вас по одинокому и неэффективному пути — понимание себя и других приносит гораздо больше удовольствия.

Это не уловка, связанная с датой рождения, и нет, мы не шпионили за вами — скорее, мы потратили годы на изучение жизненных историй, опыта и закономерностей спорщиков в сотнях наших опросов.Шаг за шагом, понимание за проницательностью, мы обнаружили, как те, кто разделяет ваши качества и мировоззрение, преодолевают трудности, с которыми они столкнулись. Вы уникальная личность, но не одиноки в этом. Было бы мудро учиться на опыте других, и мы действительно хотели бы поделиться с вами этими мыслями.

По мере того, как вы переходите к электронным книгам и интерактивным курсам, которые мы предлагаем, мы гораздо глубже погружаемся в сознание участников дебатов. Мы отвечаем не просто «что», а «почему?», «Как?» и «а что, если?» Почему ты так поступаешь? Как вы находите мотивацию и вдохновение? Что, если вы преодолеете страх и начнете стремиться к тому, чего втайне хотите достичь в жизни?

Мы можем показать вам, как использовать свои сильные стороны, чтобы раскрыть свой исключительный потенциал и избежать распространенных ошибок, оставаясь при этом верными тому, кто вы есть — в конце концов, в этом и суть.Чтобы увидеть, как вы можете вырасти и стать тем человеком, которым, как вы знаете, способны быть, и в том, что, наконец, кажется правильным, — читайте дальше, Дебитер.

08

Дружбы | Debater (ENTP) Личность

Лояльность, поддержка, эмоциональная обратная связь — это не то, что спорщики ищут в дружбе. Последнее, что хотят услышать люди с типом личности спорщика, — это «вы правы», если только они не заслужили это звание в ходе жарких интеллектуальных дебатов.Если они ошибаются, спорщики хотят, чтобы им об этом сказали, и они хотят, чтобы каждая деталь ошибок в их логике была раскрыта, частично в их поисках часто произвольной истины, а частично просто для того, чтобы они работали, чтобы защитить эту логику. с контрапунктом и парированием.

Дебатерам часто легко проверить совместимость с потенциальным другом — им просто нужно проверить боеспособность. Лица, ведущие дебаты, сообразительны, и их основные способы выразить это в форме аргументов и дискуссий, в которых они легко проведут целый вечер, обсуждая идею, в которую они, возможно, даже не верят.

Воплощение дружбы спорщиков — это когда кто-то может удержать свою позицию в этих произвольных дебатах с помощью веских, рациональных аргументов.

Эти дебаты никогда не принимают на свой счет, какими бы жаркими они ни были и какими бы разительными ни были разногласия. Подобно тому, как спортсмен соревнуется из-за физических нагрузок и самого духа соревнования, спорщики спорят ради интеллектуальной стимуляции и для самих дебатов, и даже в подавляющей победе или сокрушительном поражении речь идет никогда не о доминировании, а только о вдохновении, чтобы в следующий раз постараться еще сильнее .

Когда играешь, играй усердно

Они умеют расслабиться и повеселиться, это просто то самое «развлечение» для дебатеров — бутылка вина и обсуждение причин и решений европейского миграционного кризиса — можно было бы охарактеризовать как «адский вечер» многие другие личности. Но дебатеры — по большей части гениальные и увлеченные личности, и практически любая ситуация, позволяющая поговорить и немного поиграть словами, — это приятная прогулка.

Спорщики на самом деле замечательно хороши в общении с друзьями и знакомыми других типов личности.Их естественная склонность к максимально эффективному спору означает, что участники дебатов привыкли общаться на языке других людей и в их системе взглядов, и это хорошо переводится в нормальный разговор. Когда люди с типом личности дебатера действительно испытывают трудности в отношениях с другими, так это в эмоциональном выражении, ахиллесова пята всех типов аналитиков.

Наихудшие мысли были сделаны во время беспорядков

Будучи склонными подавлять свои эмоции и чувства, когда спорщики сталкиваются с другом, которому, образно или буквально, нужно плечо, чтобы поплакать, они понятия не имеют, как справиться с ситуацией.Они полностью готовы и счастливы предложить ряд рациональных, разумных решений проблемы, как это делают участники дебатов в любой ситуации, когда проблема требует решения, но они, конечно, не известны своей чувствительностью или внешней привязанностью, независимо от того, что насколько интуитивно они могут понять позицию другого.

Хуже того, когда личности спорщиков пытаются превратить эти эмоциональные ситуации в то, что им более комфортно: в дебаты. Учитывая, насколько хорошо участники дебатов спорят с обеих сторон, они очень плохо умеют ставить себя на место кого-то другого с эмоциональной точки зрения.Участникам дебатов следует любой ценой избегать соблазна превратить дискуссию о причинах недавнего разрыва друга в интеллектуальную пищу для соревнований.

До тех пор, пока все понимают, что их слова нельзя принимать слишком близко к сердцу, любой, кто не боится обсуждать новые идеи — и превращать их в такое количество конфетти, — скорее всего, найдет в Debaters стимулирующих и заставляющих задуматься друзей. Это не совместимость, которая нравится всем, но Debaters в любом случае не заботятся о том, чтобы нравиться всем.До тех пор, пока они чередуются между ролью звуковой доски и мегафона, дебатеры и их друзья непременно будут наслаждаться обществом друг друга в течение долгого-долгого времени.

04

Сила речи и обучение дебатам: Стэнфордский национальный институт судебной экспертизы

Дебаты — ценное занятие для студентов любого уровня подготовки. Дебаты обучают полезным навыкам для других академических занятий и жизни в целом.Совершенно очевидно, что участники дебатов укрепляют уверенность, говоря публично и красноречиво выражая свои идеи. Комфортное выступление перед другими полезно во многих сферах жизни, от собеседований до школьных презентаций и дискуссий на семинарах в колледже.

Но преимущества дебатов не ограничиваются навыками, приобретаемыми во время выступления учащихся — подготовка к соревнованиям также учит критическому мышлению и исследовательским навыкам. Как однажды сказал Ф. Скотт Фицджеральд: «Проверка первоклассного интеллекта — это способность одновременно удерживать в уме две противоположные идеи и при этом сохранять способность действовать.«Дебаты проверяют и развивают эту способность, заставляя учащихся видеть обе стороны проблемы. Спорщики напрягают свои аналитические мускулы, учатся находить слабые места в аргументах оппонента. Они учатся объяснять свои собственные идеи и оценивать различные точки зрения, будь то в раунде дебатов, политической дискуссии, в классе или в письменном эссе. А дебаты требуют, чтобы студенты исследовали свои идеи и подкрепляли их доказательствами, обучая их проводить исследования и оценивать источники. По словам Арне Дункана, тогдашнего министра образования, дебаты «уникально подходят» для развития навыков, необходимых современному гражданину, включая критическое мышление, общение, сотрудничество и творчество.

Эти навыки помогают студентам лучше выражать свои мысли в учебе и поступлении в колледж (не говоря уже о вашем обеденном столе!). Совет колледжей недавно обновил тест SAT, чтобы сосредоточиться именно на тех навыках, которым обучают в дебатах. Как пояснила New York Times, студенты, проходящие новую версию теста, должны написать «критический ответ на конкретный аргумент», основанный на анализе, а не на личном опыте. Участники дебатов привыкли реагировать на незнакомые аргументы в ситуациях, требующих срочного решения; Критическое отношение к письменному отрывку на экзамене SAT не так уж отличается от ответа на аргумент оппонента в раунде дебатов.Участники дебатов также превосходят тех, кто не участвует в дебатах, по каждому разделу ACT. Исследования, проведенные по всей стране, показали, что дебаты в старшей школе улучшают способность к чтению, оценки, посещаемость школы, самооценку и интерес к школе. Даффин, Франк, Широты в обучении, «Дебаты по результатам учебной программы» (2005). Многие университеты даже предлагают стипендии специально для участников дебатов в колледжах.

Для тех, кто стремится к выступлениям и дебатам, он предлагает пожизненные преимущества. Forbes опубликовал статью под названием «Как найти миллениалов, которые возглавят вашу компанию», в которой говорилось, что лидеры будущего — бывшие участники дебатов.Как отмечается в этой статье, дебаты учит «как убеждать, как четко представлять и как взаимодействовать с аудиторией» — именно тем навыкам, которые компании ищут в своих молодых сотрудниках. Вы найдете бывших участников дебатов во всех сферах общественной жизни, от Брюса Спрингстина до Опры Уинфри и Нельсона Манделы. В дебатах приняли участие 60% представителей Конгресса, а также не менее трети членов Верховного суда. Есть бывшие участники дебатов, преуспевающие в бизнесе, юриспруденции, политике, академических кругах и многих других областях.

Возможно, самое главное, дискуссии — это весело! Возможно, вам придется уговорить своего сына или дочь пойти в их класс подготовки к экзаменам или сделать домашнее задание, но дебаты превращают обучение в игру; учащиеся развивают свои навыки критического мышления и разговорной речи, даже не ощущая при этом работы Дебаты дают студентам редкую возможность взять на себя ответственность за собственное интеллектуальное развитие. За годы практики и соревнований дебаты укрепляют дружбу и общение на всю жизнь, а также учат работать в команде.

Чтобы начать работу с выступлениями и дебатами на соревнованиях, ознакомьтесь с нашим руководством по выбору подходящей программы и формата.

участников спорных споров готовы к моменту «я тоже»

Когда Кэти Рафаэльсон училась в старшей школе, она «жила, дышала и спала» дебатами.

В 2016 году элитный участник дебатов средней школы еще не разочаровался в дискуссионном сообществе. Ей было 15, и в ее мире преобладало желание преуспеть в деятельности, что означало долгие частые командные тренировки, поездки по выходным для соревнований и мечты попасть на Турнир чемпионов.

Она только начинала хорошо знакомиться с регулярными групповыми поездками, необходимыми для участия в местных и национальных турнирах. Посещение этих турниров было общительным и вдохновляющим — и это всего лишь один пример того, как соревновательные дебаты могут повлиять на вашу жизнь в подростковом возрасте.

На одном конкретном турнире, требующем ночевки — что не было редкостью — подруга Рафаэльсона по команде, девушка, захотела познакомить Рафаэльсона с Эриком, мальчиком из другой школы, которого HuffPost не называет по его настоящему имени.Две женщины-товарищи Рафаэльсона по команде делили номер в отеле на турнире; Эрик и еще один мальчик вошли в комнату той ночью. Ночная вечеринка превратилась в ночевку, и Рафаэльсон говорит, что она оказалась в постели с Эриком.

Рафаэльсон говорит, что ее товарищи по команде, другой мальчик и Эрик все знали, что она открыто идентифицировала себя как асексуал, но что Эрик все еще делал нежелательные сексуальные домогательства по отношению к ней. Она говорит, что он неоднократно хватал ее за руку даже после того, как она отдергивала ее, а затем физически дернул ее за лицо и заставил поцеловать его.

На следующее утро, потрясенный, расстроенный и измученный, Рафаэльсон говорит, что товарищ по команде, который хотел свести ее с Эриком, сказал ей не говорить об этом их тренеру. В итоге она рассказала другу из другой дискуссионной группы, что накануне вечером у нее был «странный опыт» с Эриком, и она не была уверена, было ли это по обоюдному согласию. Рафаэльсон говорит, что она не была уверена в том, что произошло, но помнит, что прямо говорила, что ее не изнасиловали.

Но, по словам Рафаэльсона, эта подруга сказала своему тренеру, что Рафаэльсон был изнасилован, и тренер вызвал полицию.(Тренер, который, по словам Рафаэльсона, связался с властями, отказался от комментариев, сославшись на соображения конфиденциальности студентов.) Рафаэльсон говорит, что на турнир прибыл полицейский и спросил ее о том, что произошло.

«Я не знал, как выразить это словами, потому что как бы сказал себе, что это не так уж плохо», — сказал Рафаэльсон. «Тебя не изнасиловали. Ты в порядке. Но я был совершенно очевидно не в порядке ». Она также сказала, что не хотела бы все испортить для Эрика, потому что он хорошо выступил на турнире.

Рафаэльсон не уверена, был ли подан официальный отчет, но она больше не слышала от полицейского, с которым разговаривала в тот день.

Когда Рафаэльсон вернулся домой, ее охватило такое сильное беспокойство, что она почти две недели почти не ела. Она сказала HuffPost, что инцидент и его последствия оставили у нее посттравматическое стрессовое расстройство.

Рафаэльсон, которая сейчас является судьей и тренером по дебатам, считает свой опыт частью фундаментально сломанной культуры в школьном сообществе дебатов.

Отчасти именно это привело ее к 21-летней Нине Потишман, бывшей участнице дебатов в средней школе Хантер-колледжа, которая подружилась с Рафаэльсоном, когда они обе тренировали дебаты в средней школе в Калифорнии. Этим летом Потишман, Рафаэльсон и еще шесть человек создали аккаунт в Instagram Speech & Debate Stories, в котором собрано и опубликовано более 350 анонимных заявлений о сексуальном насилии, домогательствах, расизме, гомофобии и хищническом поведении в дискуссионном сообществе.

Люди, стоящие за этим аккаунтом, также подталкивали Национальную ассоциацию речи и дебатов к внесению конкретных изменений в политику, чтобы защитить нынешних и будущих участников дебатов в старшей школе.

HuffPost поговорил с 11 бывшими участниками дебатов средней школы, все из которых глубоко увлечены этой деятельностью, и многие из них стали тренировать дебаты или соревноваться на университетском уровне, которые описывают культуру сообщества, которая молчаливо допускает сексистские и расистские злоупотребления. не отмечаться.

И, в худшем случае, он укрепляет жестоких лидеров и поощряет такое поведение. Они указывают на исключительный характер деятельности и отсутствие четких централизованных структур управления как на причины, по которым ничего не изменилось, даже несмотря на то, что американцы провели почти три года в национальном диалоге о сексуальном насилии и расизме.

Эти молодые люди в возрасте от 19 до 26 лет хотят, чтобы соревновательные дебаты в старших классах получили момент «Я тоже» — момент, который, по их мнению, давно назрел. Они хотят видеть реальный, устойчивый расчет на всех уровнях деятельности, и они хотят, чтобы существующие руководящие органы вносили ясные, конкретные изменения, чтобы обеспечить безопасность наиболее уязвимых членов дискуссионного сообщества.

В пространном заявлении для HuffPost Николь Ванцер-Серрано, директор по развитию и разнообразию, справедливости и инклюзивности в NSDA, и Дж.Скотт Ванн, исполнительный директор организации, сказал, что они «серьезно относятся к любым обвинениям в запугивании, расизме, преследовании или издевательствах на наших соревнованиях».

«Мы считаем, что выступления и дискуссии могут дать учащимся возможность высказаться против этой несправедливости, поэтому мы искали способы дать жертвам возможность поделиться своими историями с соответствующими властями, чтобы их можно было решить», — заявили они. Они сказали HuffPost, что «побуждают выживших сообщать соответствующим лицам, чтобы их ситуации могли быть решены и могли привести к удалению злоумышленников из наших сообществ.Если о происшествии сообщается на мероприятии, санкционированном NSDA, у нас есть процессы для проверки и принятия соответствующих мер ».

Для тех, кто не знаком с миром конкурентных дебатов, это круглогодичное мероприятие, которое составляет социальную основу школьного опыта многих участников дебатов. Участники дебатов соревнуются по отдельности или по два человека в большой школьной команде. Эти команды отправляют участников дебатов на местные и национальные турниры в течение учебного года, а участники соревнований часто посещают дебатные лагеря летом.

«Трудно объяснить, насколько глубоко споры укоренились в душе любого выдающегося школьного спорщика, — сказала 23-летняя Кэти Хьюз, — но в основном это становится всей вашей жизнью».

Кэролайн, бывшая участница дебатов и тренер, попросившая не разглашать ее фамилию, сравнила себя с элитным участником дебатов с участием в очень напряженной спортивной команде.

«Ваша команда становится вашим кругом общения», — сказала она. «Я бывал в отъезде почти каждые выходные, тренировался три раза в неделю и не возвращался домой до 9 часов вечера.м. Вся моя социальная сеть состояла из участников дебатов, и многие мои друзья были людьми из других школ, которые вели дебаты. Есть эта странная связь, которую трудно объяснить другим людям ».

Также важно понимать, насколько децентрализована структура деятельности — и насколько большую роль играет неорганизованность в том, что оскорбительное поведение может продолжаться без регресса.

Есть четыре крупных национальных организации по выступлениям и дебатам в средней школе, которые действуют как очень свободные руководящие органы.Национальная ассоциация речи и дебатов, или NSDA, широко считается самой крупной и влиятельной в общенациональном масштабе. «Это самый близкий к нам руководящий орган в дискуссии, хотя на самом деле он не является руководящим органом, как он сейчас работает», — сказал Потишман, объясняя, почему именно этой организации сосредоточены создатели аккаунта Speech & Debate Stories. Ванцер-Серрано и Ванн сообщили HuffPost, что NSDA в первую очередь обеспечивает организационную поддержку, образовательные ресурсы и обучение для 3500 команд по дебатам средней и старшей школы.

Команды по дебатам тратят большую часть своего времени на подготовку к турнирам, которые одновременно являются общественными мероприятиями для участников. Турниры проводятся на местном и национальном уровне и могут проводиться различными учреждениями, включая национальные организации и школы. Например, Университет Кентукки принимает Турнир чемпионов, ежегодный национальный дебатный турнир среди школьников, который широко считается чемпионатом национального округа. Чтобы претендовать на ТОС, участникам дебатов необходимо как минимум две ставки, которые они могут заработать, заняв высокие места в конкретных национальных и региональных турнирах в течение года.

В настоящее время не существует централизованного формального процесса аккредитации, чтобы стать тренером по дебатам или судьей турнира, а это означает, что многие тренеры и судьи являются просто элитными спорщиками, недавно окончившими среднюю школу. В августе NSDA объявило о создании комитета для разработки комплексного процесса аккредитации судей турниров.

Все бывшие участники дебатов средней школы, которые разговаривали с HuffPost, рассказали, насколько они укрепились в сообществе в свое время.Всеохватывающий характер дебатов в старшей школе делает особенно сложным признание злоупотреблений и сообщение о них.

Многие участники дебатов «присоединяются к нам, потому что они не чувствуют себя принятыми в старшей школе», — сказала Кэролайн. «Так что [дебаты] — это своего рода выход и ваше безопасное место. И тогда это безопасное место больше не безопасно ».

Предоставлено Ниной Потишман и Кэти Рафаэльсон. Нина Потищман на Турнире чемпионов в 2017 году и Кэти Рафаэльсон после национальных отборочных в 2019 году.

Многие из опрошенных HuffPost сказали, что культурные проблемы в школьном сообществе дебатов делают участников дебатов — особенно женщин и гендерно неконформных людей — уязвимыми к сексуальным домогательствам, сексуальному насилию или изнасилованию. Все они говорят, что разрозненный характер сообщества и его различных руководящих органов затрудняет безопасное сообщение об этих инцидентах и ​​почти невозможно гарантировать долгосрочные последствия для людей, которые ведут себя хищническим образом.

Чтобы защитить людей, которые говорили с HuffPost, от преследования со стороны закона — чего многие из них опасались — мы не будем называть имена предполагаемых нападавших.

Жертвы сексуальных домогательств и надругательств часто сталкиваются с препятствиями при подаче заявления. Но может возникнуть дополнительный уровень сложности, когда преследование или нападение совершается людьми, обладающими властью формально (судьи, тренеры, инструкторы лагеря) или неформально (участники дебатов, которые очень успешны).

«Самые успешные участники дебатов окружены огромной культурой поклонения героям», — сказал Потишман. «Они неуязвимы для критики по многим причинам. И я думаю, что они чувствуют себя вправе делать все, что хотят ».

Рафаэльсон сказал, что это было широко известно как «синдром хорошего спорщика», или сокращенно GDS. «Многие мужчины, которые преуспевают в дебатах, будут использовать свой успех [чтобы получить доступ к женщинам]», — сказала она. «И как бы использовать это, чтобы позвать других девушек, чтобы они сказали:« Ну, у меня X заявок на Турнир чемпионов, так что тебе стоит пообщаться со мной.’”

В 2014 году Кэролин посетила ночной турнир. Она и один из ее товарищей по команде, которого считали «восходящей звездой», остановились в гостиничном блоке, организованном хозяевами турнира. Кэролайн сказала, что не очень хорошо знала этого мальчика, но ей сказали, что он особенно «интересовался восточноазиатскими девушками». Кэролайн в то время было 16 лет и она едва ли весила 100 фунтов. Мальчику, который был белым, было 15 лет, но он был выше шести футов ростом.

Кэролайн, которой сейчас 23 года, говорит, что однажды вечером во время турнира этот мальчик написал ей смс и попросил встретиться с ним в его гостиничном номере.Он не сказал, почему он хотел, чтобы она была здесь, и она не спросила. По ее словам, когда она вошла в комнату, он провел ее внутрь, сразу выключил свет и повел к кровати.

«Он сказал мне встать на колени, а затем спустил штаны и сказал:« Тебе нужно спуститься на меня », — сказала она. Кэролайн в то время была довольно неопытна в сексуальном плане и сказала ему, что не понимает, что это значит. Он прижал ее голову к своему пенису, и она сделала то, что он ей сказал.

«Я не знаю, зачем я это сделала, — сказала Кэролайн.«Я просто чувствовал себя очень маленьким. Я был таким молодым и маленьким ».

Несколько месяцев спустя Кэролайн рассказала о встрече близкому другу-мужчине из своей команды, но не стала вдаваться в подробности. Когда она училась в колледже, она рассказала об этом своей лучшей подруге. HuffPost поговорил с обоими друзьями, и каждый из них подтвердил, что Кэролайн рассказала им об инциденте.

В конце концов, она решила не сообщать об инциденте, потому что боялась, что столкнется с последствиями, поскольку нападавший был «действительно хорош в дебатах» и был из богатой семьи юристов.Она также боялась, что ей не разрешат участвовать в дебатах, если ее тренер расскажет о случившемся ее родителям. «Я китаец и из очень строгой семьи, — сказала Кэролайн. «Так что для них было много разрешить мне путешествовать каждые выходные и помогать оплачивать турнир».

Оглядываясь назад, она уверена, что раса и класс сыграли роль в ее первоначальной реакции на инцидент. «Я не говорила« нет »и не дралась, — сказала она. «Я не чувствовал себя выжившим».

Этот инцидент и случайный расизм, с которым, по словам Кэролайн, столкнулась во время дебатов, в корне сформировали ее отношение к тому времени, когда она училась в старшей школе.«У меня нет никаких воспоминаний о выпускном вечере, — сказала она. «Мой опыт настолько окрашен несколькими наборами переживаний, что действительно заставил меня так негативно думать о моем школьном опыте».

Существует огромная культура поклонения героям, которая окружает самых успешных спорщиков. Они неуязвимы для критики по многим причинам. И я думаю, что они чувствуют себя вправе делать все, что хотят. Нина Потищман, соавтор Instagram-аккаунта Speech & Debate Stories

Николь Нэйв, бывшая участница дебатов в средней школе и колледже, а ныне исполнительный директор Института женских дебатов, организации, призванной способствовать созданию более инклюзивной среды для женщин и гендерных меньшинств в выступлениях и дебатах, сообщила о случаях сексуальных домогательств и нападений внутри Сообщество конкурентных дебатов «не редкость.”

«Тренеры на самом деле преследуют вас, тренеры и судьи — сексуальные домогательства к детям», — сказал Нейв. «И когда вы говорите, вы действительно платите цену». Несколько человек сказали HuffPost, что столкнулись с судебным разбирательством или угрозой судебного разбирательства из-за того, что заявили о предполагаемых нарушениях.

Nave, как в средней школе, так и в колледже, побудил ее сделать конкурентные дебаты более безопасным занятием. В 2014 году, когда Нэйв была 19-летней первокурсницей колледжа, она пошла на вечеринку во время турнира, на котором обсуждала.По словам Нейва, большинство участников вечеринки были моложе разрешенного возраста для употребления алкоголя, но двое пожилых мужчин поставляли им алкоголь. Один из мужчин был судьей на турнире по дебатам, и Нейв говорит, что изнасиловал ее, когда она была в состоянии алкогольного опьянения.

«Я не сообщил об этом своей команде, потому что он сказал мне, что у него есть видео, и он готов показать их всем в сообществе. И что я была его новой девушкой до конца сезона дебатов, — сказал Нейв. «Итак, в течение трех месяцев на турнирах он писал мне текстовые сообщения и говорил, когда мы собирались заняться сексом, и говорил мне, что делать.”

Тем летом Нейв работал в дискуссионном лагере с Латойей Уильямс Грин, женщиной, которую Нейв считал своим наставником. Грин собиралась стать директором дебатов в колледже в Канзасе, и летом Нейв рассказал ей, что произошло на вечеринке. Нейв сказал HuffPost, что Грин помог ей сообщить о предполагаемом изнасиловании директору дебатов в университете предполагаемого нападавшего.

Нейв говорит, что мужчина признался в сексуальных отношениях с ней по обоюдному согласию, но отрицает, что изнасиловал ее или давал алкоголь студентам, не достигшим совершеннолетия.И Нейв, и Грин вспоминают, что его исключили из университетской программы дебатов, и, согласно публичным записям, он, похоже, не судил в дебатных турнирах с 2014 года.

Грин, которая сейчас является директором по дебатам в Cal State Fullerton и членом правления WDI, сказала HuffPost, что ее точные воспоминания о том, как происходило сообщение, нечетко, потому что инциденты, подобные этому, не редкость. Однако она помнит, как устранение предполагаемого насильника Нейва происходило «тайно и незаметно», что она считает частью более серьезной проблемы.

«К этим парням нужно обращаться неофициально», — сказал Грин, что позволяет злоумышленникам довольно легко переключаться между программами и турнирами, даже если последствия налагаются на одну программу. По ее словам, такой тихий способ борьбы с вредным поведением в конечном итоге «позволяет воспроизводить такое поведение».

Дебаты в колледже проводятся отдельно от дебатов в старших классах и не регулируются NSDA. Однако из-за того, что недавние выпускники и участники диспутов часто становятся тренерами и судьями старших классов, проблемы на уровне старшей школы, которые остаются незамеченными, могут вернуться снова.

Участники дебатов, которые проявляют оскорбительное поведение в старших классах школы, могут отправиться в лагеря для персонала, а также тренировать и наставлять своих бывших товарищей по команде и будущие поколения участников дебатов. А бывшие участники дебатов в старшей школе, которые лично видели дискриминацию и жестокое обращение, такие как Нэйв и Грин, теперь видят в этом часть своей ответственности по защите детей, проходящих через это мероприятие.

«Вы возвращаетесь и идете тренировать свою школьную команду, вы наставляете старшеклассников, вы идете заниматься частным репетиторством», — сказал Грин.«И большая часть этой работы, особенно когда вы имеете дело с женщинами и феминизированными студентами, транс-студентами, квир-студентами, связана с:« Хорошо, мы опровергли аргументы. А теперь закройте свой ноутбук и давайте по-настоящему поговорим … так что вы можете быть готовы защитить себя и защитить себя не только физически, но и аргументированно, социально. Позвольте нам вас подготовить ».

Грин не считает, что белые цис-тренеры-мужчины обязательно ведут такие же беседы с цис-белыми участниками дебатов, с которыми они работают.«Что, конечно, — сказала она, — является микрокосмом того, что мы видим в реальном мире».

Оглядываясь назад, Нейв видит, насколько важно было заставить пожилых людей поверить ей, когда она раскрыла обвинения в жестоком обращении. Она также говорит, что помогло то, что она уже закончила среднюю школу и лучше понимала, что с ней случилось.

«С детьми [которые участвуют в дебатах в старшей школе] они не знают… как даже объяснить, что происходит», — сказал Нейв. «Часто они даже не подозревают, что что-то случилось.”

Тренеры на самом деле преследуют вас, тренеры и судьи сексуально преследуют детей. И когда вы говорите, вы действительно платите цену. Николь Нейв, исполнительный директор Института женских дебатов

Люди, опрошенные для этой статьи, также сказали HuffPost, что некоторые лидеры сообщества, в том числе судьи и тренеры, проявляют оскорбительное поведение.

Кэтлин Хамфрис, 21 год, вспоминала, что ее сексуализировал судья турнира, который был тренером в другой школе, когда она была второкурсницей в средней школе.(Сейчас Хамфрис тренирует дебаты в Огайо.) Когда ей было 15 лет, несколько ее друзей решили однажды понаблюдать за ее участием в раунде дебатов. На ней была любимая ей рубашка — пурпурная с драгоценным камнем — которую подарила ей мать. Она чувствовала себя одновременно уверенной и красивой.

Во время раунда Хамфрис говорит, что тренер другой школы так пристально смотрел на ее грудь, что и ее партнер по дебатам, и ее друзья, которые смотрели, прокомментировали это позже. Она говорит, что ее партнер по дебатам, ученик средней школы, пошутил, что они, вероятно, выиграли раунд, потому что тренер нашел ее сексуально привлекательной.

«Когда мы выиграли раунд, я почувствовал полное отвращение, потому что я даже не знал, было ли это из-за того, что я был хорошим спорщиком, или из-за того, что этот 20-летний человек испытывал сексуальное влечение к 15-летнему. -старый и сделал это заметно », — сказала она. «Это было настолько очевидно, что все в комнате это заметили».

В марте 2015 года Джон Круз, известный тренер по дебатам в Высшей научной школе Бронкса в Нью-Йорке, был арестован ФБР за «общение в Интернете и с помощью текстовых сообщений с несколькими несовершеннолетними мальчиками-подростками по всей стране и оплата им. посылать ему свои фотографии, некоторые из которых были откровенно сексуальными.В 2017 году его приговорили к семи годам лишения свободы.

Круза произвел неизгладимое впечатление на студентов, которые знали о нем, в том числе на нескольких бывших участников дебатов, у которых брали интервью для этой статьи. Он был активен в мире дебатов и, как человек в возрасте 30 лет, был известен как взрослый человек, постоянно проживающий в этой комнате.

«Я участвовала во многих турнирах [в старшей школе], и я, наверное, могла бы по пальцам пересчитать количество реальных взрослых — как в 30 с лишним — которые видны в этом сообществе», — сказала 20-летняя Мари-Роуз Шейнерман. , который участвовал в дебатах в средней школе Хантер-колледжа с Потишманом.«И один из этих взрослых был арестован за детскую порнографию в 2015 году».

Дебаты в старших классах давно превозносятся как внеклассное мероприятие, которое может подготовить учащихся к лидерству и впоследствии расширить академические и профессиональные возможности. (Среди известных участников дебатов в старших классах и колледжах Элизабет Уоррен, Ричард Никсон, Камала Харрис, Нельсон Мандела, Опра Уинфри, Карл Роув, Малкольм Икс и Антонин Скалиа.)

Было проведено несколько исследований, подтверждающих идею о том, что участие в дебатах может оказать реальное влияние на учащихся. Исследование 2009 года обнаружило положительную корреляцию между участием в соревновательной речи и результатами стандартизированных тестов. И исследование 2012 года показало, что школьники из группы риска в государственном школьном округе Чикаго, которые участвовали в программе дебатов, в три раза чаще заканчивали среднюю школу, чем учащиеся, которые этого не сделали.

Несмотря на потенциальные преимущества конкурентных дебатов, бывшие участники дебатов средней школы, опрошенные HuffPost, заявили, что в элитных дебатах, как правило, доминируют белые, финансово привилегированные студенты.Это влияет на то, кто имеет доступ к поддержке, которую может принести участие в конкурентных дебатах, и определяет культуру дискуссионного сообщества.

Одним из факторов, который с самого начала способствует маргинализации определенных групп, является то, что конкурентные дискуссии требуют значительных денежных средств. Команды и отдельные студенты должны иметь возможность оплачивать регистрационные сборы на турниры, проезд на турниры, проживание и летние лагеря. В зависимости от расположения школы, посещение одного национального турнира может стоить до 1000 долларов на ученика.Хотя учащиеся иногда могут найти финансирование из внешних источников, таких как командные гранты, отдельные семьи или школьные пожертвования обычно в конечном итоге платят большую часть взносов, а это означает, что школы и семьи с большими ресурсами с большей вероятностью смогут участвовать в конкурсных выступлениях.

«Мне грустно, что все больше людей не имеют доступа к дебатам», — сказала Кэролайн, добавив, что она смогла учиться в средней школе только из-за значительных субсидий. «Есть много частных школ [и] школ для мальчиков, которые соревнуются.Мне кажется, что если бы было больше людей с разным опытом, аргументы, которые у нас были бы на турнире, выглядели бы иначе ».

Кэролайн описала определенные темы для дебатов, например: «Должен ли мы иметь прожиточный минимум?» — может легко стать неприятным, когда большинство спорщиков рассматривают вопрос как теоретический мысленный эксперимент, а другие считают его глубоко личным.

«Когда люди говорят:« Эй, у нас не должно быть прожиточного минимума »или« Люди, которые получают минимальную заработную плату, они не заслуживают определенных вещей », тогда я думаю о своей матери, которая получает минимальную заработную плату», — Кэролайн. сказал.«И я думаю:« Эй, это неправильно »».

По словам Нейва, отсутствие социально-экономического, расового и гендерного разнообразия может оказаться особенно вредным для спорщиков о цвете кожи.

«Дебаты — это исключительное мероприятие, которое создает линии, особенно для чернокожих женщин, которые чрезвычайно опасны», — сказал Нейв.

Она сказала, что отсутствие расового разнообразия создает среду, в которой участники споров о цвете сталкиваются с более высокими уровнями сдерживания тонов и преследований. Бывшая школьница, которой сейчас 26 лет, тренировала четырех из шести чернокожих девушек, прошедших отбор на ежегодный Турнир чемпионов в 2019 году.

Нейв говорит, что она была свидетельницей множества случайных проявлений расизма как лично, так и против своих учеников. Во время одного турнира, по ее словам, группа белых участников дебатов была поймана за отправкой групповых сообщений о черной студентке, издевающихся над ней и называя ее «агрессивной» и «мужественной». По ее словам, на другом турнире тренер и его ученики высмеивали неспособность ее ученицы правильно произносить имя французского философа Мишеля Фуко. «Они смеялись над ней и говорили, что она не умеет говорить и что они уверены, что она проиграет эти дебаты», — сказал Нейв.

Кэролайн сказала, что во время дебатов ее называли «китайской леди», и слышала, как другие ученики делали расистские комментарии о волосах ее лучшей подруги, чернокожей женщины. «Я выросла в азиатском сообществе, поэтому я чувствую, что единственный раз, когда я действительно осознала свою расу и свой пол, была, когда я была на турнире по дебатам», — сказала Кэролайн.

В Instagram-аккаунте Speech & Debate Stories участники дебатов поделились историями о переживании трансфобии и гомофобии, в том числе о том, что судьи ругали их за то, что они рассказывали о сообществе ЛГБТК + в своих аргументах, и подвергались преследованиям с применением жестоких, анти-квир-выражений со стороны других студентов без каких-либо последствий.

18-летняя София Даль Пра сказала, что во время турниров ее называли «стервой», а ее аргументы «слишком эмоциональны». На одном турнире она вспоминает, как спорщики мужского пола уволили ее и ее товарища по команде. «О, мы просто обсуждаем некоторых девушек», — вспоминает их слова Дал Пра.

«Если вы страстны во время раунда, и вы мужчина, вы страстны», — сказал Шейнерман. «Если вы женщина, вы стервозная, агрессивная и надоедливая».

Эта динамика хорошо известна участникам дебатов из числа женщин и представителей гендерных меньшинств.В 2019 году Элла Шнаке выиграла национальный чемпионат по выступлению и дебатам в категории «Программный устный перевод» со своим 13-минутным устным выступлением под названием «Debate Like A Girl». Видео с этого выступления с тех пор стало вирусным.

В этой статье Шнаке называет соотношение 4: 1 между участниками дебатов мужского и женского пола на национальном турнире и Турнире чемпионов. «Как общество, наши ожидания в отношении публичных выступлений женщин ставят женщин в двойное положение», — говорит Шнаке в своем выступлении.«Либо соответствуйте общественным ожиданиям подчинения и потеряйте доверие, либо продемонстрируйте интенсивность и получите ярлык слишком агрессивного. Это предубеждение, которое невозможно выиграть, настолько глубоко укоренилось в нашей культуре, что мы часто не замечаем его последствий, которые отражаются в бесчисленных сообщениях о преследовании молодых женщин-участниц дебатов ».

Хьюз рассматривает дебаты просто как «очень токсичный микрокосм общей маскулинности, которая проявляется в обществе». И точно так же, как другим отраслям нужны были моменты «Я тоже», так и конкурентные дискуссии.

Участники дебатов, с которыми беседовал Хаффпост, заявили, что эта токсичность может способствовать развитию культуры, которая выталкивает женщин, гендерные меньшинства и цветных людей еще до того, как они получат шанс достичь самых элитных уровней, оставляя тех, кто все еще чувствует, что это их работа. сломанная система.

«Когда я ушел с занятия, [другие тренеры-женщины сказали мне]:« О, это ваша работа как женщины, как цветной женщины, — оставаться в этом занятии, потому что вы выросли без образцов для подражания, и важно, чтобы вы остались ». , — сказала Кэролайн.«В итоге я остался, но через два года я действительно выгорел. Это сложно, потому что я не обязан все исправлять, [но] я чувствовал большое давление ».

Другой аспект школьного дискуссионного сообщества, который, по словам организаторов, нуждается в реформе, — это дискуссионные лагеря. Эти лагеря варьируются от более крупных организаций, которые хорошо известны в сообществе и имеют задокументированный опыт создания чемпионов, до небольших выскочек, созданных группами молодых людей.Лагеря, которые часто проводятся в университетах, обычно рассчитаны на двух-трехнедельные программы, хотя могут длиться и семь или восемь недель. В некоторых лагерях есть варианты пригородных, но участвующие студенты, как правило, остаются ночевать на время занятия.

Летом 2014 года Потищман была на втором курсе, она посетила лагерь для дебатов. Известный восходящий старший, которого мы назовем Джоном, подошел к ней во время лагеря и похвалил ее прическу. Позже он отправил ей серию DM через Facebook Messenger, которую просмотрел HuffPost.В них он попросил ее зайти в его комнату («хочешь отдохнуть сегодня вечером? Я в комнате 416»).

В течение следующего года Джон продолжал общаться с Потищманом на турнирах. В серии DM от января 2015 года, рассмотренной HuffPost, Джон вставил комментарий о внешности Потишмана, когда они обсуждали раунд дебатов: «Странность в разгар конкуренции заключается в том, что она не смотрит в глаза вашему оппоненту», — написал он ей. , «Который засосал в нашем раунде, потому что я люблю твои глаза.”

«Мне было очень неудобно, но я не был уверен, что могу сказать что-нибудь, потому что он был такой огромной фигурой», — сказал Потишман. «А потом я узнал, что он делал это с каждой женщиной в сообществе».

Потишман сказал, что этот же человек отправлял подобные сообщения другим молодым женщинам-участницам дебатов. HuffPost видел еще три группы DM, которые все используют похожий язык и включают в себя, что Джон хвалит молодым женщинам их волосы и неоднократно приглашает их в свой гостиничный номер.

Когда дело доходит до найма сотрудников лагеря, Рафаэльсон и несколько других бывших участников дебатов сказали HuffPost, что лагеря, как правило, ставят ставки и ранжирование выше способности потенциального тренера быть этичным лидером или эффективным учителем, что может оставлять место для оскорбительного поведения, которое нельзя остановить.

«Люди, которых нанимают в лагерях, — это люди, которые в большинстве случаев являются белыми мужчинами, которые получают дерьмовые заявки на Турнир чемпионов», — сказал Рафаэльсон. «Неважно, хорошие ли они люди. Неважно, хорошо ли они тренируют. Их нанимают ».

Джейн, которая попросила HuffPost не называть свое настоящее имя из-за страха возмездия, сказала, что она испытала сексуальные домогательства и нападения, когда работала инструктором дискуссионного лагеря в 2018 году. Она была единственной женщиной в штате и сказала HuffPost, что в 19 , она была самым молодым человеком, работавшим там.Во время сеанса она сказала, что консультанты будут регулярно пить вместе после того, как закончат со студентами.

Джейн была моложе разрешенного возраста для употребления алкоголя, но ей казалось, что было бы странно, если бы она отказалась от алкоголя, когда все остальные пили. Однажды ночью, по ее словам, один из сотрудников-мужчин начал уговаривать ее пить еще и в какой-то момент налил ей алкоголь в стакан. Она говорит, что когда она в конце концов пошла на кухню за водой, потому что была в состоянии алкогольного опьянения, мужчина-сотрудник последовал за ней и стал ее нащупывать.В какой-то момент, по ее словам, она отстранилась от него и сказала: «Нет, мы слишком пьяны».

«Он последовал за мной и начал прикасаться ко мне и целовать меня», — сказала Джейн. «Меня это не устраивало. Он преследовал меня всю оставшуюся ночь ».

Сразу после того, как лагерь закончился, студент сказал Джейн, что этот человек также раздавал студентам наркотики и алкоголь в последнюю ночь в лагере. Джейн сказала, что рассказала директорам лагеря все, что она слышала о человеке, который давал студентам наркотики и алкоголь. Той осенью она также сказала им, что он напал на нее.

По словам Джейн, оба директора были обеспокоены этими обвинениями. Но они больше не были его работодателями, потому что лагерь закончился, поэтому они были ограничены в своих возможностях. Джейн говорит, что они заверили ее, что позвонят бывшему сотруднику и скажут ему, чтобы он перестал ходить на турниры в качестве судьи или тренера. Сообщения, которые директора лагеря отправили Джейн, которые были рассмотрены HuffPost, указывают на то, что они связались с различными директорами турниров с просьбой удалить этого человека из списков судей.

Из-за отсутствия централизованной системы отчетности директора лагерей — даже те, у кого самые лучшие намерения — могут сделать лишь ограниченное количество операций. Они могут запретить жестоким сотрудникам или участникам лагеря вернуться в свой лагерь, но в противном случае они могут только попросить этих людей воздержаться от посещения других дискуссионных мероприятий. Из-за отсутствия четкой системы — или вообще какой-либо системы — участники дебатов, которые были свидетелями или испытали насилие, чувствуют себя беспомощными и разочарованными.

По словам Джейн, человек из лагеря продолжал появляться на дебатах в течение года и был частью тренерского штаба престижной средней школы еще в начале 2020 года.

Это то, что мы пытаемся сделать с помощью речевых историй и дебатов, и всего этого, — наконец дать людям голос, который у них так долго отнимали. Кэти Рафаэльсон, соавтор Instagram-аккаунта Speech & Debate Stories

Дебатные лагеря работают независимо от NSDA и друг от друга, и они не обязательно общаются друг с другом при найме и увольнении. Несколько бывших участников дебатов сказали HuffPost, что такая структура позволяет злоумышленникам, уволенным из одного лагеря, легко переходить в другой — особенно потому, что предпочтение часто отдается участникам дебатов, которые считаются особенно элитными.(Еще один симптом «синдрома хорошего спорщика», на который ссылается Рафаэльсон.)

И поскольку дискуссионные лагеря функционируют не так, как большинство традиционных летних лагерей, система аккредитации Американской ассоциации кемпингов не обязательно применима. (ACA предлагает, чтобы все лагеря, независимо от структуры или направленности, были аккредитованы, чтобы сигнализировать о том, что они «полностью инвестируют в понимание и реализацию политик, отражающих признанные в отрасли стандарты в области здоровья, безопасности и управления рисками в лагерях».”)

NSDA, у которого нет никаких дискуссионных лагерей, подтвердило HuffPost, что у него нет процесса аккредитации лагерей. Вместо этого он указал на ACA, а также на колледжи и университеты, которые часто принимают эти лагеря.

«Нет общедоступной системы отчетности», — сказал Потишман. «Организовать дебатный лагерь может буквально каждый. Невозможно заявить о неправомерном поведении в лагерь, если вы не обратитесь в полицию «.

Это оставляет женщин и представителей других уязвимых групп в дискуссионном сообществе заботиться о себе и полагаться на слухи, чтобы обезопасить себя.Хьюз сказал HuffPost, что в дискуссионном сообществе существует неформальная «сеть шепота», в которой девочки-подростки тратят большое количество «эмоциональной энергии», чтобы сообщить о предполагаемых насильниках директорам лагерей и турниров.

«И это тоже проблема, — отметил Хьюз, — потому что в этой системе тоже мало подотчетности».

Когда Потишман, Рафаэльсон и другие бывшие участники дебатов запустили учетную запись Speech & Debate Stories, они знали, что хотят сделать больше, чем просто предоставить платформу для нынешних и бывших участников дебатов, чтобы они могли поделиться своим опытом.Они хотели добиться изменений, которые обезопасили бы студентов, которые все еще проходили через дискуссионное сообщество.

NSDA сообщает на своем веб-сайте, что организация «запрещает все формы преследования и дискриминации … на основе расы, цвета кожи, религии, пола, гендерной идентичности или выражения, сексуальной ориентации, семейного положения, гражданства, национального происхождения, возраста, инвалидности. генетическая информация или любые другие характеристики, защищенные любым применимым федеральным, государственным или местным законодательством, запрещены, независимо от того, совершаются ли они участниками, судьями, тренерами или наблюдателями », и что« лица, нарушившие эту политику, будут подпадать под до полного спектра санкций, вплоть до удаления с территории турнира.”

Однако люди, стоящие за Speech & Debate Stories, говорят, что реальность местных и национальных дебатов не соответствует намерениям организации. Как самая известная национальная организация, они хотят, чтобы NSDA делало больше.

Через шесть дней после запуска учетной записи Instagram Потишман опубликовал петицию Change.org, в которой содержится призыв к NSDA пересмотреть свои руководящие принципы и внедрить новые политики. По состоянию на понедельник его подписали почти 3000 человек.

«NSDA было разработано в условиях, когда дебаты велись вокруг школ», — говорится в петиции.«Однако появление подготовительных команд, тренеров, которые не являются учителями, общенациональные дискуссионные лагеря и преобладание молодых людей на руководящих должностях, требует пересмотра текущих руководящих принципов NSDA».

В частности, петиция призывает NSDA изменить свой этический кодекс; создать централизованную систему сообщений о сексуальных домогательствах и неправомерных действиях, которая позволит NSDA направлять сообщения в школы, лагеря и подготовительные группы; создать процесс аккредитации тренеров, судей, турниров и сборов; и сформировать целевую группу по борьбе с сексуальными проступками.

Участники дебатов, стоящие за петицией, ясно дают понять, что навыки, которым они научились в ходе дебатов, заставили их выступить и требовать лучшего от своего сообщества: «Благодаря дебатам мы научились признавать несправедливость и высказываться. Мы, как сообщество, можем добиться большего и защищать тех, кто потерпел неудачу ».

Этим молодым организаторам надоело то, что они считают постоянным бездействием, как на национальном уровне, так и на уровне штата и местного отделения.

«Недостаточно сделать заявления, в которых они неопределенно говорят о том, что они не оправдывают никаких притеснений или нападений, но при этом не имеют политики защиты людей от этого или исправления ситуации, когда она возникает», — сказал Хамфрис.

Предоставлено Николь Нэйв и Кэти Хьюз. Николь Нэйв в 2017 году, когда она была университетской участницей дебатов; Кэти Хьюз на чемпионате в 2014 году.

NSDA подчеркнуло, что прошло совсем немного времени с тех пор, как оно начало переговоры с организаторами петиции, но заявило, что обязалось внести несколько изменений, в том числе пересмотреть и пересмотреть Кодекс чести студента и Кодекс этики тренера — хотя организация это сделала. не уточняйте, какие изменения будут внесены.Он также рассказал о своем плане формализовать процесс аккредитации судей, который прояснил бы, как аккредитация может быть получена, продлена и отозвана.

Нейв сообщил HuffPost, что Женский дискуссионный институт работает с NSDA над организацией тренинга по борьбе с домогательствами специально для дебатов, который институт разработал на основе тренинга Title IX для ассоциаций американских университетских городков. Обучение, если оно будет реализовано, будет обязательным для сотрудников NSDA.

За последние два месяца создатели Speech & Debate Stories и руководство NSDA также вели переговоры.21 августа NSDA разослало своим членам электронное письмо в прямом ответе на петицию Speech & Debate Stories, в которой говорилось, что он будет формировать комитет по процессу аккредитации судей и потребовать от судей пройти курс «защита студентов от злоупотреблений». ”

В электронном письме также говорилось, что NSDA будет основываться на своей рекомендации 2018 года о том, что на всех турнирах должна действовать политика преследования и дискриминации, поощряя турниров к назначению уполномоченных по вопросам справедливости. (Национальный турнир NSDA имеет в штате сотрудников по вопросам справедливости с 2017 года.)

Потишман считает эти шаги отличным началом, но она и ее соорганизаторы действительно хотят видеть централизованную систему сообщений о неправомерных действиях. Они также хотят быть уверены, что аккредитация может быть отозвана в случае злоупотреблений.

Часть этой работы была приостановлена, потому что COVID-19 в значительной степени устранил личные встречи, но Нейв, Потишман и другие сторонники справедливости в дебатах надеются, что, когда студенты смогут вернуться к более нормальной обстановке дебатов, их работа будет оказали влияние.

Такие женщины, как Нейв и Рафаэльсон, которые пережили негативный опыт во время учебы и сейчас работают тренерами, видят в своем постоянном лидерстве в сообществе корректирующую силу. Они надеются, что их присутствие может заставить молодых участников дебатов, особенно женщин, представителей гендерных меньшинств и цветных спорщиков, чувствовать себя в большей безопасности, зная, что есть люди, к которым они могут обратиться, если что-то случится.

«Я приложил усилия, чтобы тренировать множество спорщиков, не являющихся мужчинами. Я приложил много усилий, чтобы использовать свой голос, чтобы попытаться рассказать об этих проблемах », — сказал Рафаэльсон.«Единственное, что я могу сделать сейчас, это… попытаться помочь другим людям в сообществе использовать свой голос».

«Это то, что мы пытаемся сделать с помощью Speech & Debate Stories, всего этого, — добавила она, — чтобы наконец дать людям голос, который у них так долго отнимали, и вернуть власть в наши руки. . »

У вас есть информация о дискуссионном сообществе, которой вы хотите поделиться с HuffPost? Вот как .

Вызов всех фанатов HuffPost!

Подпишитесь на членство, чтобы стать одним из основателей и помочь сформировать следующую главу HuffPost

ОБРАЗОВАНИЕ Кровавый мир школьных дебатов

Я был участником дебатов в старшей школе. С таким же успехом я могу сказать это с самого начала, потому что это как-нибудь вылезет наружу. Бывших спорщиков легко обнаружить. Оставляем подсказки. Обрезанные предложения. Независимые зависимые предложения. Списки из трех.

Мы, участники дебатов и бывшие участники дебатов (нет большой разницы), занимаемся списками-списками в виде схемы, которую мы называем размещением указателей.А) это, Б) то. А) актуальность, Б) неотъемлемость. IIA1) Уровень рецидивов в тюрьмах растет, IIIB3) Думаю, наш судья спит.

Когда я сейчас думаю о дебатах, я думаю о вывешивании знаков и о том, насколько это неприятно. Мы не просто так все писали, мы так говорили, .

Перейти к плану. Римская цифра два, налог на сигареты. Я скажу вам: а) налог на сигареты не обеспечит адекватных средств, и б) финансирование будет распределено неправильно. Просто так, как будто это самая естественная вещь в мире.И не только в раундах дебатов. С друзьями. За обеденным столом.

Мама, А) Я не выходил так поздно прошлой ночью, и Б) Я достаточно взрослый, чтобы не выходить так поздно, как хочу. Хороший спорщик покрывает все основания.

Мы делали и другие неприятные вещи. Мы говорили в пять раз быстрее, чем говорят нормальные люди. Якобы это было сделано для того, чтобы выдвинуть как можно больше аргументов за ограниченный промежуток времени, но через некоторое время это стало отдельным видом спорта. Тех, кто мог говорить с максимальной скоростью, изменяющей сознание, одновременно ненавидели и восхищались.Я был на средней скорости, меня любили, когда я проиграл.

Кроме того, мы использовали экстравагантные и отвлекающие жесты, которые реальные люди никогда бы не использовали. Много размахивания руками и рисование геометрических узоров в воздухе. В колледже у меня был профессор, который так поступал, когда говорила о Чосер. Я сразу же назвал ее бывшей участницей дебатов. Она говорила на среднеанглийском, но ее руки сказали: «Я хочу трофей».

Были и другие вещи, которые нас отличали. Мы, мальчики, обычно носили костюмы и галстуки, что в старшей школе может выглядеть глупо.У нас были портфели, что определенно выглядит глупо в старшей школе. И мы таскали с собой ящики для документов, огромные металлические ящики для документов с двумя ящиками, которые иногда тащили на тележках. Наличие большого количества ящиков для файлов было следующим лучшим символом статуса в дебатах после быстрой беседы.

Мой напарник и я несли две коробки для файлов, я думаю, что делало нас легковесами, так как мы часто соревновались против четырех боксеров или даже ужасных шестерых боксеров. Если вы думаете, что каждая коробка может вместить около тысячи каталожных карточек размером три на пять — каждая с проставленной «экспертной» цитатой — шесть коробок означают бизнеса. Наибольшее количество боксов, с которыми я когда-либо сталкивался, было девять, в дебатах против двух мальчиков, один из которых позже участвовал в финалах национальных чемпионатов. У них было девять коробок, и неизвестно сколько портфелей. Их коробки и портфели образовали неприступную крепость вокруг столов, за которыми они сидели. Мы столкнулись с невидимым противником, который появился только для того, чтобы выстрелить сокрушительными залпами фактов. Я мог представить, как они там смеются над моим жалким хныканьем, читают газету, убивая время до финала. Мой партнер и я проиграли, но я с гордостью могу сказать, что мы проиграли решением 2: 1, и все судьи сказали, что это было очень близко.Голосование в нашу пользу, вероятно, было результатом сочувствия бывшего участника дебатов, у которого в свое время было не так много коробок.

Прошло ПОЧТИ СЕМЬ ЛЕТ с тех пор, как я вложил жемчужину мудрости в карточку размером три на пять или даже подумал об одной, до недавнего времени, когда я пошел в старшую школу фортепиано, чтобы посмотреть дебаты. Я хотел знать, было ли это таким, каким я его запомнил. Дебаты кажутся чем-то из времен Эйзенхауэра, но сейчас они популярнее, чем когда-либо. Учитывая, что большое количество завтрашних юристов, государственных деятелей и журналистов — сомнительная группа, по мнению некоторых, — выступают сегодня в дебатах, я хотел посмотреть, что нас ждет.И, признаюсь, я просто хотел вернуться.

В Северном Техасе ведутся споры. Не такой большой, как футбол, но преследуемый с таким же пылом. В большинстве местных средних школ есть программы, и несколько школ регулярно отправляют учащихся на национальные соревнования, в том числе финальный турнир — финал Национальной судебной лиги, который состоится в этом году в июне этого года в Талсе. Ежегодный турнир Школы Св. Марка в Техасе в прошлом году собрал школы из одиннадцати штатов. Многие тренеры и участники дебатов, с которыми я разговаривал, говорили, что в мире школьных дебатов.Северный Техас занимает первое место вместе с районом Чикаго и некоторыми частями Калифорнии. Как же это случилось? В этих краях мы не известны своим умственным умом. И дебаты, конечно же, не считаются спортом.

«Нет сторонников дискуссии», — говорит Дэвид Бейкер из Сан-Марко, одной из самых сложных и успешных команд в стране. «В 90 процентах этих раундов в комнате пять человек — две команды и судья — и все. Очень немногих это волнует «.

Что ж, кому-то должно быть не все равно, а именно о растущих тысячах старшеклассников Далласа, которые соревнуются в выступлениях и дебатах, и остальных 600 000 студентов, которые являются членами НФЛ.(В старших классах школы мы, участники дебатов, съели тот факт, что инициалы нашей организации, , были НФЛ, но попытайтесь объяснить эту иронию до конца.) Энтузиазм к дебатам интригует, потому что это мероприятие очень сложное. Для очень активных детей год дебатов означает как минимум дюжину турниров. Это, в свою очередь, означает часы в классе дебатов, более продолжительные часы внеклассных занятий почти каждый день, много ночей в библиотеке, занимаясь исследованиями, плюс как-то находить время для обычных дел — ходить в школу, делать домашние задания и быть ребенком.Выигрыш — это суматошные турниры в разных средних школах, некоторые из которых находятся за городом, которые проходят большую часть выходных, включая вечер субботы.

«Я думаю, что иногда очень трудно понять, что происходит в дебатах», — говорит Бейкер, который за два года обучения в Сан-Марко удвоил размер и без того престижной школьной программы. «Даже с первого взгляда это красиво. Очевидно, что эти дети знают толк в многом. Это не речевой курс. Сомнительно, что это изящное искусство. Это прикладное гражданство.Это олицетворение текущих событий. Это проявление всех мыслимых талантов, которыми должен обладать студент. Эти дети не только должны понимать, но и синтезировать, артикулировать и защищать все. Так что это выходит далеко за рамки обычных уроков, на которых вы кормите их материалом, а через три или четыре недели вы заставляете их снова бросить его. на бумаге.

«Я много читаю статьи о дебатах, — говорит Бейкер. » Где бы ни проводился национальный турнир каждое лето, там всегда толпа репортеров, которые просто придерживаются старых и непоколебимых взглядов на эти вещи.Они относятся к этому игриво. Некоторые статьи кажутся почти оскорбительными из-за той тривиальности, которую они приписывают этому. Я думаю, что это очень, очень серьезная академическая окопная работа ».

Я помню серьезную академическую окопную работу, но я также помню, какими были веселые дискуссии. И большая часть того, почему это было весело, было соревнованием двоих. «Возьмите то, чем мы занимались сегодня в классе», — говорит Бейкер после дневного занятия по дебатам, которое я смотрел. «Эти дети теперь собираются пойти и исследовать семь или восемь вещей, которые являются довольно важными национальными проблемами.Они проводят исследования не потому, что хотят узнать о правах Индии на воду. Они делают это, потому что хотят выбить сопли из Тайлера Ли, и это единственная причина. Это своего рода хитрый способ заставить их сделать это, но он действительно работает ».

Я пошел в старшую школу Плано в пятницу днем ​​в начале турнира. Когда я вошел в большой кафетерий, я понял, что это замешательство. Одетые студенты в группах по три, четыре и двенадцать человек наполнили комнату знакомым гудением тревожного ожидания.Многие дети собрались вместе у длинной стены со встроенным ящиком для трофеев, внимательно просматривая листы бумаги, на которых сообщалось о разных раундах, кто в них был и где они находились. Турниры по выступлениям и дебатам не ограничиваются дебатами, но включают в себя другие мероприятия, такие как оригинальное ораторское искусство, драматическая интерпретация, импровизированное выступление и актерское мастерство, и многие студенты проводят несколько мероприятий на каждом турнире.

В 17:15 все выглядело хаотично. Первые раунды — в основном индивидуальные мероприятия — должны были начаться в 5:30, а первые предварительные раунды дебатов — на 7.Судьи — многие из них бывшие участники дебатов и тренеры — стояли в беспорядочной очереди, чтобы забрать свои бюллетени. Тренеры давали студентам советы на одиннадцатом часу. Некоторые из детей, которые еще не участвовали в соревнованиях, пили безалкогольные напитки и навещали своих товарищей по команде и друзей из других школ, в то время как другие ходили вокруг себя, декламируя строки. Некоторые участники дебатов все еще писали о трех на пять.

Все это выглядело слишком знакомо. Изменились только прически. И дети казались молодыми для этого.Но раунд мне еще предстояло посмотреть. Я бродил по коридорам школы, наблюдая, как команды устанавливают свои портфели и записывают свои имена и позиции выступающих на классных досках. Я выбрал раунд для новичков, где две девушки шли против двух других. Судья, человек, который, казалось, знал, что делает, пришел поздно, неся чашку кофе.

Для постороннего «дебаты» могут вызвать довольно непривлекательный образ кучки очкариков, сидящих за длинным столом и орущих многосложные слова друг на друга.На самом деле, дебаты имеют больше структуры, хотя крики и громкие слова являются их частью. Дебаты перекрестного допроса, стандартная форма дебатов, включают в себя две команды из двух человек (есть дебаты один на один под названием Линкольн / Дуглас, которые привлекают меньше участников). Одной команде случайным образом присваивается положительная позиция; другой получает отрицательный результат. Затем утвердительная команда представляет свой кейс (у каждой команды есть хотя бы один кейс, а некоторые готовят несколько). Каждый случай — это призыв к действию в соответствии с резолюцией дебатов НФЛ, которая меняется каждый учебный год.Резолюция этого года гласит: «Принято решение: федеральное правительство должно разработать всеобъемлющую национальную политику по защите качества воды в США». В первый год, когда я обсуждал, резолюция имела какое-то отношение к реформе пенитенциарной системы. В рамках широкой категории решения лежат десятки потенциальных дел.

Отрицательная сторона, конечно же, против резолюции. Вы можете подумать, что утвердительная позиция будет выгодна, поскольку утвердительная команда, по-видимому, знакома со своим собственным случаем.Это не так: утвердительная команда несет тяжелое бремя доказательств, поэтому большинство спорщиков предпочитают быть отрицательными. В четырех предварительных раундах команды дважды дают положительный результат и дважды — отрицательный.

Дебаты длится около полутора часов, а время выступления и подготовки контролируется хронометристом (обычно учеником принимающей школы). Выступающие чередуют восьмиминутные выступления, которые называются конструктивными. затем четырехминутные выступления назывались опровержениями. Спикеры перекрестно допрашивают друг друга в течение трех минут после каждого конструктивного выступления.

Мне потребовалось три дня, чтобы вспомнить, как все это работало, и вспомнить, следует ли за вторым отрицательным конструктивом первое отрицательное опровержение или первое положительное опровержение (за первым отрицательным конструктивом следует первое отрицательное опровержение, что странно, но логично, потому что … забудь это). Мир дебатов сильно запрограммирован.

Я решил, что судья в этом первом раунде судил много споров, потому что он «плавно перемещался» или делал записи в методе блок-схемы. Для этого нужно повернуть блокнот набок и записать контуры выступлений в столбцы.Колонки помогают судье и участникам дискуссии отслеживать проблемы и аргументы и следовать им в своих выводах. С помощью блок-схемы можно быстро увидеть, опровергаются ли аргументы и как. Блок-схемы, как правило, состоят из множества букв и цифр, линий и стрелок и плохого почерка, но они являются неотъемлемой частью загадочного характера дебатов.

Четыре студентки-второкурсницы, которых я наблюдал, выглядели слишком современно и, возможно, слишком симпатично, чтобы заниматься такой загадочной и книжной вещью, как дебаты.Тем не менее, 1AC, то есть девушка, которая произнесла первую утвердительную конструктивную речь, просвистела через свое дело об уменьшении кислотного дождя с уравновешенностью и властью Паттона. Но девушка в черном пейсли, которая допрашивала ее, была агрессивна. Я изо всех сил держался за свой блокнот (я пытался течь, но в итоге капал), когда она задавала вопросы о системах фильтрации и требовала знать , в частности, , как диоксид серы влияет на деревья и существует ли кислотный дождь в мимо.Результаты были впечатляющими, но 1AC держался хорошо.

С этого момента дебаты становились все быстрее и ожесточеннее, разногласия накапливались в разногласиях, и каждая девушка становилась более озорной. Я был увлечен наблюдением за реакцией каждой команды во время выступлений. Иногда партнеры обращались друг к другу в молчаливом негодовании по поводу того, что говорил оратор. И были самодовольные взгляды от одного партнера к другому, которые, казалось, говорили , что вы знаете, как убить ее в этом пункте. Когда противник просил показать некую документацию, девушки представляли ее с притворной добротой волка в постельном белье бабушки.Во всех дебатах, которые я наблюдал, Готов ли судья? говорил с сочащейся добротой, а следующий Ладно, переходите к плану, сторона вылетела, как осколочный взрыв.

Когда спор между девушками закончился, они ритуально обменялись дружескими рукопожатиями и пробормотали, что им нравится спор. Все четверо поблагодарили судью и хронометриста, затем собрали свои портфели и коробки для документов, как будто у них был еще один скучный день в офисе. Фактически, им нужно было определить местонахождение следующего раунда, чтобы они продолжали дебаты до 10:30 той ночи.Утром они должны были вернуться в школу в 7:30 для третьего раунда.

ВО ВСЕХ НОМЕРАХ, которые я посетил, жесты были выразительными, а голоса были настолько убедительными, что дрожали. Но это убеждение проявляется там, где это необходимо, и любая достойная дискуссионная команда может совершить идеологический флип-флоп, если поставить ее на нет. Джеймс Килпатрик писал в другом контексте, что «[в] войне идей, которая ведется на уровне средней школы, интеллектуальный нейтралитет является непростительным грехом.«В дебаторе нет ничего нейтрального, по крайней мере, во время раунда. С другой стороны, способность произвольно переходить от утвердительного к отрицательному обязательно подразумевает (фраза «обязательно подразумевает» типична для дискуссионного разговора) отсутствие истинной убежденности, по крайней мере, в половине случаев. Так рождаются юристы. Было бы легко проклясть дебаты за разведение наемных ораторов, которые беспечно меняют одну горячо занимаемую позицию на противоположную ради победы. Тем не менее, такие навыки убеждения критически важны для демократии и противостоящей ей системы правосудия.Дебаты — это намного больше, чем просто вытаскивание учетных карточек и повторение мнений других людей. Он включает анализ, логику и основан на общих истинах. Учит думать.

И усвоить хотя бы две стороны каждого аргумента непросто. «Я думаю, что одна из самых важных ценностей дебатов — это строгость», — говорит Майк Спир, тренер по дебатам в подготовительном отделении иезуитского колледжа, имеющем давнюю традицию дебатов. «Студент, участвующий в дебатах, вынужден занять позицию по сложному, противоречивому вопросу, а затем защищать ее от яростных нападок со стороны других хорошо подготовленных, хорошо обученных студентов.Учащимся в старших классах не так часто приходится так выставлять себя напоказ. Вы знаете, займите позицию и позвольте другим атаковать ее. Это заставляет студентов быть осторожными в том, что они говорят. Это учит их тому, что их действия влекут за собой последствия, потому что, если они совершают ошибку, их сразу же привлекают к ответственности ».

Шпеер с удовольствием преподает в иезуитской школе в течение последних шести лет, и в течение трех из последних четырех лет он сопровождал студентов на национальные соревнования НФЛ. Его ученики считают его тренером, но он считает дебаты прежде всего академической дисциплиной.

«Студенты изучают ряд вещей», — говорит Шпеер. «Во-первых, организаторские способности. Файловые системы, индексные системы. В мире не так много старшеклассников, которые могут использовать библиотеку для поиска дела в Верховном суде, но многие участники споров могут это сделать. Они используют правительственные документы, первоисточники, юридические журналы. Они узнают много нового о том, как работает библиотека, что обычным студентам никогда не бросают в глаза.

«Думаю, у них тоже есть хорошие возможности для общения. На турнирах много свободного времени, поэтому у них есть возможность заводить друзей со всего штата или даже страны, и я думаю, что это ценно.

Прогуливаясь по коридорам старшей школы Плано, я ищу признаки неудачников, чудаков и мозговых штурмов. Мне всегда казалось, что одна из замечательных особенностей речи и дебатов заключалась в том, что они давали прибежище детям, которые не интересовались другими школьными занятиями, такими как музыкальные группы или спорт. С другой стороны, в моей речевой команде было несколько участников группы и пара футболистов. Во всяком случае, студенты на этом турнире не поддаются классификации: спортсмены, ботаники и выпускные принцессы сражаются на общей арене.Может быть, из-за этого все они не подходят, но вне раундов было необычное чувство доброй воли.

«Я чувствую себя принятым, — говорит Джилл, второкурсница Шептонской средней школы по классу фортепиано. — Я люблю выступления и дискуссии. Люди классные. Все дружелюбны. Для меня большая честь участвовать ».

Одноклассница Джилл Андреа вступила в спор после того, как увидела, как соревнуется ее старший брат. Андреа думает, что со временем она может пойти в школу тау, но даже сейчас она считает дебаты ценным подспорьем в своей школьной работе.«Это помогает мне в исследованиях, с моим английским словарным запасом», — говорит она. Однако прошлой осенью интерес Андреа к дебатам стоил ей проходной отметки на уроке естествознания. Правило, которое она поддерживает, «не пас-нет» выбило ее из споров на шесть недель. «Я не собираюсь даже думать о том, чтобы снова получить плохую оценку», — говорит она.

Тренеры и учителя, с которыми я разговаривал, сказали мне, что в целом проблема отказа от школьной работы ради дебатов несущественна. «Все участники дебатов Сан-Марко — хорошие студенты, потому что, если они не являются хорошими учениками, они не спорят», — говорит Бейкер.«Вы не ставите оценок, вы не ходите на турниры. Мы решаем эту проблему за них. Потому что они действительно очень, очень вовлечены в это и иногда позволяют чему-то скользить. Но окончательное слово в том, пойдет ли ребенок, остается за факультетом ».

Поздно вечером в субботу я смотрю один из двух полуфинальных раундов дебатов о продвинутом дивизионе. Все награды за индивидуальные соревнования и дуэтную игру уже вручены на церемонии награждения несколькими часами ранее. Из-за необходимого времени раунды дебатов часто растягиваются.В раунде, который я наблюдаю, участвуют три судьи и хронометрист, но только один наблюдатель, кроме меня. Часто полуфинал привлекает толпу, но уже 23:00. Многие школы, которые сейчас вне конкуренции, собрали свои автобусы и уехали домой. Остальные участники дебатов рассыпаны по залу, разговаривают, спят, ожидая финального раунда. Все четыре оставшиеся команды займут по крайней мере третьи места в своих соревнованиях, таким образом получив право на участие в турнире чемпионата штата Техасская судебно-медицинская ассоциация, но в последних раундах не происходит послаблений.

Я наблюдал за жаркими дебатами двух девочек и двух мальчиков об эрозии почвы. Слова были быстрыми, одни из самых быстрых, которые я когда-либо слышал, и громкими. Я видел много цивилизованных дебатов в ходе турнира, но не в этом раунде. Намеков было много, а периоды перекрестных допросов были средними. И, честно говоря, я не мог понять треть слов, исходящих от двух ораторов.

Это заставило меня вспомнить, как мой собственный тренер по дебатам, миссис Эллис, часто разглагольствовала о трагедии того, что дебаты становятся слишком быстрыми и техническими, в результате чего жертвуются логика, анализ и понимание.В этой дискуссии логика и анализ казались неизменными, но как насчет слов, которые я не мог передать на бумаге или даже не мог услышать? Миссис Эллис, вы выиграли.

«Дебаты, я думаю, приносят в жертву некоторые навыки публичных выступлений, которым студенты овладевают на других мероприятиях». — говорит Шпеер. «Я не думаю, что в дебатах уделяется достаточно внимания публичным выступлениям. Любой оратор должен адаптироваться к своей аудитории. Но если ваша аудитория — участник дебатов из колледжа, который понимает жаргон, связанный с дебатами, умеет скрывать поток и может спокойно слушать, как кто-то говорит очень быстро, то вы адаптируетесь к этой аудитории, быстро разговаривая.

Ну, может я просто заржавел.

Но даже если судья может не отставать, как насчет часто видимой враждебности спорщиков? Команда имеет полное право пытаться заработать очки, но разве не должно быть прикрытия благородного поведения? Разве не для этого нужно носить галстуки? Участники дебатов и тренеры стали слишком конкурентоспособными?

«Я не думаю, что это происходит так часто, как вы думаете», — говорит Бейкер. «Люди обычно довольно реалистично относятся к своим ученикам. У вас есть тренеры, которые охотятся за трофеями.Иногда тренеры торопятся, потому что это единственное, что впечатляет их администраторов. Они должны вернуться и показать доказательства того, что программа стоит того ». Но Бейкер говорит, что количество побед и поражений — не единственный показатель ценности дебатов. «Эти программы стоит иметь, если они проходят каждые выходные. Оно того стоит, если у них дела идут плохо. Это все еще хорошее занятие «.

«Честно говоря, я не могу вспомнить нынешнего тренера, которого я бы назвал слишком конкурентоспособным, — говорит Спир.«Я впечатлен сбалансированностью, которую мои коллеги привносят в эту деятельность. Важно не выиграть раунд дебатов. Это ценно и важно, но мы не для этого. Я не вижу тренеров, которые жертвуют благополучием учеников или интересом к занятиям ради победы. В этой области так много хороших команд, что у каждого тренера есть возможность добиться успеха ».

«Я думаю, что единственная реальная проблема в этой деятельности, — говорит Бейкер, — это альтернативные издержки.Чтобы успешно конкурировать на национальном или даже на государственном уровне сейчас, у вас должны быть ресурсы, чтобы инвестировать в это. Xerox стоит недешево, ящики для документов, в которых можно носить с собой весь этот хлам, недешевы. Эти дети ходят в школу летом, чтобы поработать над темой следующего года на семинарах по дебатам, которые проводятся по всей территории США, и они стоят огромных денег. Мастер-класс, который я проводил прошлым летом, проходил в Дартмутском колледже, и за этот четырехнедельный период стоимость обучения составила 2000 долларов «. Вот почему Бейкер основал Фонд судебной экспертизы Северного Техаса, фонд, который собирает деньги, чтобы помочь детям ходить на семинары летом.

«Эти дети платят за это из собственных карманов, и это становится безумным, когда у вас есть дети, которые не могут себе это позволить», — говорит Бейкер. «Вы не видите слишком много программ, в которых футбольной команде не хватает новой формы, но у вас много споров, дети копаются в собственных карманах и чьи родители занимают деньги, чтобы отправить своих детей на дебаты. мастерские летом, потому что школа тут ни при чем.

«Вы не поверите разговорам, которые я слышу каждые выходные от детей, у которых даже нет тренера на турнире, и они обмениваются историями о том, какое оправдание они дали своей администрации в эти выходные, чтобы они могли уйти от школы, чтобы приехать на тот турнир по дебатам, на который их родители купили билет на самолет.Мне позвонят, и кто-нибудь скажет: «Мистер. Бейкер, я знаю, что в эти выходные ты будешь в Гарварде. Мой сын и его партнер по дебатам собираются учиться в Гарварде. Не могли бы вы присмотреть за ними? Школа не знает, где они находятся ». Вы не поверите, сколько детей путешествуют по стране и лгут своим школам, чтобы они могли пойти и сделать что-то подобное».

Несмотря на все перегибы и опасения, Бейкер, Спир и несколько других тренеров, с которыми я разговаривал, все еще считают школьные дебаты здоровым и полезным успехом.Бейкер может судить об успехе по реакции родителей.

Он говорит: «Я думаю, что получаю такое же удовольствие, как и все остальное в течение всего года — я имею в виду большие турниры, большие победы, большие трофеи — когда родители, которые абсолютно ничего не знают о дебатах, входят в первый раз, сядьте и послушайте эти дебаты и выходите из них, совершенно пораженные тем, что их дети сделали за восемнадцать недель. Они не могли этого понять.

Насколько я помню, мои родители начали это понимать слишком хорошо.Думаю, они увидели в этом созревание некоторой склонности к спорам, с которой я родился. Дебаты были для меня просто новой возможностью выговориться. Так что я саркастичен. Это контрольный знак.

Вспомнив, какие грязные взгляды мы, участники дебатов, использовали, когда рано вышли из класса в пятницу, чтобы отправиться на еще один турнир, я спросил одного из участников дебатов Сан-Марко Скотта Граусмана, возникала ли у него когда-нибудь такая проблема.

«Они понимают, что мы уезжаем на все выходные, что мы отказываемся от целых выходных ради турнира по дебатам, — говорит Граусман, — так что это не то, из-за чего мы просто пытаемся бросить школу.Предстоит много работы. И кто-то может возразить, что хуже пойти на турнир, чем остаться в школе еще несколько часов ».

Может быть, но это один из аргументов, которым Граусману было бы трудно побеждать, по крайней мере, среди ветеранов НФЛ.